В Центре международной торговли в Москве Владимир Путин провел большую пресс-конференцию, уже пятнадцатую по счету в таком формате с 2001 года. В течение 258 минут (4 часа 18 минут) президент России ответил на 71 вопрос, касающийся страны и мира. Хотя нынешняя и не стала самой продолжительной (рекорд был поставлен в 2008 году — 4 часа 40 минут), тем не менее, она получилась во многом показательной.
Прежде всего, следует отметить отсутствие среди 1895 (кстати, в прошлом году их собралось 1700) присутствовавших журналистов представителей крупнейших американских СМИ. Нет, может быть технически кто-то из них в зале и находился, но по ходу мероприятия хоть сколько-нибудь заметной активности не проявлял. Европейские, китайские, российские, как центральные, так и региональные издания, даже украинские журналисты, свои вопросы задавали и получали на них весьма обстоятельные ответы. Тогда как Америки фактически не было.
Напрашивается вывод об окончательном расхождении наших миров с непреодолимой границей по двум океанам. Мы не против диалога с ней, но говорить по большому счету не о чем. Наша точка зрения им не интересна. Та часть запада живет в каком-то своем странном и далеком от нас мире.
Это более чем наглядно подтвердилось вопросом ВВС про российское вмешательство во внутреннюю политику Великобритании в стиле «так вы вмешиваетесь или нет» и «как вы относитесь к тому, что Джонсон назвал вас…». На что президент РФ в ироничной манере объяснил, насколько ему это глубоко безразлично.
Не менее принципиально далекой оказалась позиция японского журналиста. Полностью игнорировавшего все американские шаги в регионе, но очень озабоченного ростом угрозы миру и безопасности со стороны России. Не создает ли Россия военный союз с Китаем? — Нет, но военно-техническое сотрудничество в оборонных сферах со стратегическим партнером расширяет. Не лучше бы было добровольно взять на себя обязательства не размещать в регионе ракеты средней дальности, даже в ответ? — Нет, не лучше.
На таком фоне особенно рельефно выглядела конструктивность взаимодействия с представителями европейских медиа по общей европейской повестке. И главное, что она не просто органично вписывалась в круг внутрироссийских вопросов, Владимир Владимирович показал, что в целом мы к сотрудничеству готовы, но даже из режима объявленных нам санкций Россия научилась извлекать огромную для себя пользу.
Достигнутый объем зернового экспорта и 24 млрд долларов сельскохозяйственной экспортной выручки еще пять лет назад казались невероятной фантастикой. В стране пришлось создать целые новые отрасли, как, например, производство вертолетных двигателей и судовых силовых установок. Да, вынужденно. Зато теперь это новые рабочие места и расширение конкурентоспособности отечественного военпрома.
Словом, Европа от санкций несет потери раза в 3−4 раза больше нашего и мяч сейчас находится на ее поле. И это касается не только экономических, но и внешнеполитических моментов. Четкость и логическая непоколебимость российского подхода наглядно проявилась на вопросе в расхождении объяснений Москвы и Берлина по поводу убийства Селимхана Хангашвили.
Путин подтвердил слова Меркель. Официального запроса на его экстрадицию от российской прокуратуры действительно не было. По причине очевидной бесполезности. Плотно контактировавшие на тему сего персонажа спецслужбы от германских коллег получали только отказы и отговорки, что делало официальный запрос полностью бессмысленным.
Отдельно президент РФ коснулся вопроса белорусской интеграции. На данный момент выходит так, что 90% лежащих в ее основе ключевых решений остаются нереализованными. Более того, в экономической части масштаб взаимного сближения между Минском и Москвой в рамках Евразийского союза уже начинают превосходить степень интеграции в рамках Союзного государства.
Например, по газу Беларусь пытается получить цену «как в Смоленске, плюс доставка», то есть желает условий дотационного российского региона, имеющего цену в 70 долларов за тысячу кубов, тогда как для Минска она составляет 127. Однако тот факт, что для всех прочих Россия газ продает «за 200» — игнорируется. Нет, в целом Москва готова такое обсуждать, но подобный результат невозможен без наднациональных органов управления и эмиссионного центра, с чем пока решительно не соглашается Минск.
Тем не менее, общее состояние российско-белорусских отношений Владимир Путин охарактеризовал вполне рабочим. Сложности, безусловно, существуют, но шаг за шагом разрешаются. Просто не стоит торопиться.
На этом по внешней повестке можно сказать — все. Разве что торгово-экономический поворот в сторону Китая и вообще АТР явно резко ускорится. Если раньше целевой цифрой российско-китайской торговли называлось достижение 100 млрд годового оборота, то сейчас мелькнуло уже 200. Для справки, за восемь месяцев 2019 года он достиг 70,59 млрд долларов.
Львиная доля из заданных президенту вопросов касалась внутренней повестки. И, надо сказать, то ли сотрудники пресс-службы мероприятие подготовили лучше, то ли само российское общество несколько изменилось, но разница между нынешним и прошлым годом в глаза буквально бросалась.
На прошлой такой пресс-конференции, и особенно на позапрошлой, господствовала нервозность на грани истерики в стиле «все плохо, мы все умрем, и только прямым распоряжением президента можно заменить перегоревшую лампочку в подъезде». Тогда как сейчас абсолютное большинство журналистских вопросов касались тем достаточно масштабных и, пусть с местной поправкой, но в целом государственных. Все их перечислить не хватит места, но самые важные тезисно изложить можно.
Пенсионный механизм сложился и кардинально пересматриваться не будет. Это хорошо, так как создает долгосрочную предсказуемость, но одновременно настораживает, так как его накопительная часть остается замороженной. Зато в 2020 запланирована серьезная индексация пенсионных выплат.
С демографией действительно ожидается спад. Страна находится в начале фазы спада двадцатилетнего цикла провала рождаемости, обусловленного не до конца преодоленными последствиями Второй мировой войны и усугубленного спадом 90-х. Государство разработало и реализует широкий перечень мер по борьбе, но ожидать революционного скачка рождаемости не стоит. Кроме разных дотаций решать проблему предполагается через миграцию.
Государство будет продолжать расширять инфраструктурные проекты и обновлять производственную базу. На данный момент уже 75% промышленных мощностей моложе середины нулевых годов текущего века.
Во внутренней политике революции не будет. Попытка повторить идею «кто был ничем, тот станет всем» — плохая идея. Как и не планируется разбрасывать деньги с вертолета, то есть из резервных фондов. Повышение благосостояния возможно только через экономическое развитие и рост ВВП. И на этом пути достигнуты значительные успехи, если сравнивать текущее состояние страны с его уровнем в начале двухтысячных.
По этим и другим моментам подробнее можно почитать в стенограмме, в целом же результат можно признать успешным. Интересующие общество вопросы государство в достаточной мере осознает и решает. Хотя, как в любой крупномасштабной работе, всегда остается, что обсудить или куда совершенствоваться дальше.
И, да, на пятый президентский срок Владимир Путин не пойдет.
Свежие комментарии