По интернетам второй день циркулируют слухи о тревожных болезнях президента Белоруссии Александра Лукашенко. Его пресс-служба от слухов небрежно отмахивается одним словом: «Ерунда!». Мол, ещё на ваших похоронах простудится.
Есть, правда, и такая версия, что батькина болезнь называется «воспаление хитровидной железы». И слухи о ней запущены, чтобы технично увернуться от запланированной встречи с Путиным и ответов на некие неудобные вопросы, поставленные ранее.
Те самые вопросы, после которых Лукашенко стал делиться с чиновниками и народом своим беспокойством о «вхождении Белоруссии в состав другого государства».
***
Однако мы ж тут не о медицине и не о частных ощущениях Лукашенко. Давайте рассуждать диалектически.
Есть в путинской повестке проект евразийской интеграции, названный в 2012 году аж приоритетным. Таковым он остается и сегодня, несмотря на ситуативный уход в тень из-за известной хуйни с Украиной.
Ядро нового союза, его строенный локомотив — собственно Россия и два её ближайших по состоянию на сегодня союзника Белоруссия и Казахстан. Не секрет, что тяга к интеграции у наших союзников задана, кроме всех очевидных прагматических соображений, в первую очередь персонально и поимённо с их президентами — Лукашенко и Назарбаевым. Последний — вообще автор и настойчивый продвигатель идеи.
***
Так вот. Если не обращать внимания на слухи о болезнях, Лукашенко, конечно, ещё не такой уж старик — через месяц 64 стукнет, он даже на пару лет моложе Путина. Но надо понимать, что политическая его биография рано или поздно закончится — по историческим меркам буквально вот-вот.
А Нурсултан Назарбаев — и вовсе заслуженный дуайен постсоветского президентского корпуса. 78 — не шутка даже для человека крепкого здоровья и восточного долголетия. Надо цинично понимать, что его уход совсем не за горами.
А это так или иначе значит, что в легко осязаемой перспективе у власти в наших государствах-союзниках окажутся другие люди. И не факт, что они по мировоззрению будут клонами и преемниками нынешних.
***
Почему? А потому что авторитарно-номенклатурная модель власти, существующая в Белоруссии и Казахстане, не предусматривает преемственности.
В некотором роде это ухудшенная копия модели советской. В том нашем общем прошлом существовала хотя бы «единственно верная» идеология и построенное на ней хоть и открытое, но с набором жёстких требований властное сословие — партия. Не помогло, как мы можем легко убедиться, взглянув на существующую реальность.
В основе же моделей белорусской и казахской лежит не верность государственным принципам, а личная преданность Батьке и Елбасы. Как показывает неумолимая историческая практика, эта преданность неизбежно деградирует до имитации таковой и обязательного дворцового переворота при дележе наследства Вождя. Вот хотя бы тов. Сталина спросите.
А даже сегодняшние наблюдения за политическим классом, окопавшимся под Лукашенко и Назарбаевым, показывают: туго там с идейной преемственностью. Там даже не партийное властное сословие как «кузница кадров». Там — кланы как кузница гешефтов под прикрытием «личной преданности». Это объективно: никак по-другому никогда и нигде не бывало, и вот опять, кто бы мог подумать.
Этим Белоруссия и Казахстан невыгодно отличаются от РФ — где Путин, конечно, тоже не вечен, но система власти всё-таки в куда большей степени располагает к непрерывности и преемственности.
***
В этой исторической реальности у ответственных лидеров белорусского и казахстанского суверенных государств (давайте считать Лукашенко и Назарбаева именно такими) выбор решений небогатый.
И сводится этот выбор, по уму, к одному ответу: прямо сейчас запустить механизм спихивания преемственности на единственный и привычный центр суверенитета. В каком формате всё это разруливать — как раз и есть предмет торга и головоломка для Москвы.
Но иначе Лукашенко и Назарбаеву придётся горевать о том, что дело их жизни рассыпается в прах.
Думается, «неудобные вопросы» Путина — как раз об этом.
Юлия Витязева
Свежие комментарии